Embedded Files
Рассказы о моей жизни в Советском Союзе
Книга о жизни в СССР, полной смеха и слез
Книга о жизни в СССР, полной смеха и слез
Автор с искрометным юмором, дополняя свой рассказ анекдотами, популярными в советские времена, рассказывает о своем детстве, молодости и юности в СССР.
Автор с искрометным юмором, дополняя свой рассказ анекдотами, популярными в советские времена, рассказывает о своем детстве, молодости и юности в СССР.
Соня Вестерхольт
Соня Вестерхольт
Соня Вестерхольт родилась в Таллине и выросла в Ленинграде в стране, которой уже нет – в СССР. Вышла замуж за датчанина и в 1970 году переехала в Данию.
Соня Вестерхольт родилась в Таллине и выросла в Ленинграде в стране, которой уже нет – в СССР. Вышла замуж за датчанина и в 1970 году переехала в Данию.
Читать дальше
Читать дальше
Сначала работала на конвейере на пивном заводе Карлсберг, а потом 10 лет преподавала русский язык в Копенгагенском Университете. Открыла первую в Скандинавии галерею оригинального плаката. Потом еще одну. Поступила в Национальную Датскую Киношколу и закончила ее в 1989 году.
Сначала работала на конвейере на пивном заводе Карлсберг, а потом 10 лет преподавала русский язык в Копенгагенском Университете. Открыла первую в Скандинавии галерею оригинального плаката. Потом еще одну. Поступила в Национальную Датскую Киношколу и закончила ее в 1989 году.
Работала на датском телевидении TV2 и DRTV режиссером и продюсером. Открыла собственную фирму Vesterholt Film & TV. Cделала более 30-ти документальных фильмов и как продюсер, и как режиссер. Часть из них – совместные производства с участием многих стран.
Работала на датском телевидении TV2 и DRTV режиссером и продюсером. Открыла собственную фирму Vesterholt Film & TV. Cделала более 30-ти документальных фильмов и как продюсер, и как режиссер. Часть из них – совместные производства с участием многих стран.
Член жюри ряда международных кинофестивалей. В 1989 инициировала Фестиваль документального кино стран балтийского региона Balticum Film & TV Festival в Дании.
Член жюри ряда международных кинофестивалей. В 1989 инициировала Фестиваль документального кино стран балтийского региона Balticum Film & TV Festival в Дании.
“15 февраля 1957 года мне было двенадцать лет. Звали меня тогда Софа Дриссен. Позже, когда я уже переехала в Копенгаген, я узнала, что по-датски «софа» – это диван. Диван Дриссен. Ну, а с учетом того, что фамилия Дриссен очень похожа на слово «дристать», сложно было удержаться от соблазна и не довести до конца цепочку ассоциаций. Задристанный Диван. Позвольте отрекомендоваться: Задристанный Диван.”
“15 февраля 1957 года мне было двенадцать лет. Звали меня тогда Софа Дриссен. Позже, когда я уже переехала в Копенгаген, я узнала, что по-датски «софа» – это диван. Диван Дриссен. Ну, а с учетом того, что фамилия Дриссен очень похожа на слово «дристать», сложно было удержаться от соблазна и не довести до конца цепочку ассоциаций. Задристанный Диван. Позвольте отрекомендоваться: Задристанный Диван.”
Уехав из СССР, автор в 40 лет приобрела новую профессию и стала кинорежиссером.
Уехав из СССР, автор в 40 лет приобрела новую профессию и стала кинорежиссером.
Книгу «Собака здорова. Рассказы о моей жизни в Советском Союзе» Соня написала или, вернее, рассказала Бритте Сёренсен на датском языке. Как и большинство ее соотечественников-датчан, Бритта мало знала о жизни в СССР, поэтому очень многое пришлось объяснять. Так получилась книга, которая в 2011 году вышла в Дании. К 2017 году эта книга насчитывала уже 4 издания.
Книгу «Собака здорова. Рассказы о моей жизни в Советском Союзе» Соня написала или, вернее, рассказала Бритте Сёренсен на датском языке. Как и большинство ее соотечественников-датчан, Бритта мало знала о жизни в СССР, поэтому очень многое пришлось объяснять. Так получилась книга, которая в 2011 году вышла в Дании. К 2017 году эта книга насчитывала уже 4 издания.
“Что происходит в душе человека, когда он сталкивается с беспредельным ужасом? В сознании всех советских людей КГБ было самой грозной и всемогущей силой на свете. Каждую секунду чудовище наблюдало за тобой исподтишка. Что же они сейчас со мной сделают? Сожрут? Застрелят? Будут пытать?”
“В нашей тихой и спокойной скандинавской части мира, где я теперь живу, к счастью, очень мало людей, которым довелось познать на собственном опыте, как они повели бы себя в экстремальных ситуациях — но ведь правильно говорят, что человек не знает себя, пока не окажется перед лицом серьезной угрозы. Человек не знает себя, пока жизнь не поставит его перед выбором: стать предателем? Стукачом? А то и кем-то похуже? Именно такой выбор предполагала встреча с КГБ.”
В книге на примерах из жизни и анекдотах объясняется, что такое идеология и пропаганда, и то, как с их помощью можно влиять на людей: в школах, больницах, любых учреждениях.
В книге на примерах из жизни и анекдотах объясняется, что такое идеология и пропаганда, и то, как с их помощью можно влиять на людей: в школах, больницах, любых учреждениях.
СОДЕРЖАНИЕ
СОДЕРЖАНИЕ
Как закалялась сталь
Как закалялась сталь
Кошкин день
Кошкин день
Собака здорова
Собака здорова
Лолита Торрес
Лолита Торрес
Задристанный Диван на крыльях истории
Задристанный Диван на крыльях истории
Секс в СССР
Секс в СССР
Алеша
Алеша
Калининград
Калининград
Запах тайги
Запах тайги
Сосиски с тушеной капустой
Сосиски с тушеной капустой
Пикник на обочине
Пикник на обочине
Последнее лето
Последнее лето
Счастливая смерть
Счастливая смерть
Мой отец
Мой отец
В рай с пересадкой
В рай с пересадкой
“Муж возвращается домой, застает жену в постели с любовником и в ярости собирается с ним расправиться. Жена встает между ними и кричит:
“Муж возвращается домой, застает жену в постели с любовником и в ярости собирается с ним расправиться. Жена встает между ними и кричит:
«Не смей! Он видел Ленина!”
«Не смей! Он видел Ленина!”
“В Советском Союзе невозможно было жить в реальности, это причиняло слишком много боли. Сколько бы чудовищных испытаний ни выпадало на долю советского человека, пропаганда продолжала настойчиво внушать ему, что он живет счастливой жизнью.”
“В Советском Союзе невозможно было жить в реальности, это причиняло слишком много боли. Сколько бы чудовищных испытаний ни выпадало на долю советского человека, пропаганда продолжала настойчиво внушать ему, что он живет счастливой жизнью.”
Собака здорова_30pages.pdfВаши дети родились и выросли не в России и теперь спрашивают вас:
Ваши дети родились и выросли не в России и теперь спрашивают вас:
– Мам, пап, а что такое Советский Союз?
– Мам, пап, а что такое Советский Союз?
“И вот как-то раз один из наших одноклассников послал моей подруге записку — ту самую записку, которая непонятно как угодила в руки учительнице и которой та размахивала теперь перед классом. И конечно, она прицельно выбрала именно меня, верную подругу, и после уроков вышла вместе со мной на улицу и завела меня в небольшой скверик напротив школы.
Я никогда прежде не оставалась с ней наедине, и вся эта ситуация казалась мне очень странной. Чего она от меня хочет? Почему мы не могли поговорить в школе? Учительница подвела меня к залитой солнцем скамейке и сама уселась рядом. Оказалось, что теперь наступил момент, когда мне предстояло выполнить свой долг и тем самым доказать, что я — полноправный член общества. Другими словами, стать доносчиком. Но я помнила обо всех стойких и непоколебимых партизанах и отказалась назвать имя того, кто послал записку. Тогда учительница прочла мне лекцию о борьбе с враждебными элементами в классе, в обществе, в жизни в целом, во всей стране.
Да, на мои плечи взвалилась вдруг ни много ни мало судьба всей страны. Учительница взывала к моей совести и чувству долга. Это тоже не помогало. Прямо на моих глазах эта красивая породистая женщина превращалась в то самое скользкое чудовище, которое всю последующую жизнь я буду узнавать моментально, где и когда оно бы мне ни повстречалось. Но у меня было слабое место: мама, которая уже тогда тяжело болела. Учительнице это было прекрасно известно, и она пригрозила, что, если я не назову имени зачинщика, она отправится прямиком к нам домой и все расскажет маме. Пусть мама знает, что я — злостный вредитель. Для мамы это наверняка станет тяжелым ударом — не исключено, что это даже ее убьет. И как многие другие партизаны, которые, глазом не моргнув, терпели боль от ужасных пыток, но раскалывались, стоило пригрозить пытками их семье, тут я тоже не выдержала. Я назвала имя мальчика.
Чудовище сразу же превратилось обратно в милую пожилую даму. Она похвалила меня, встала со скамейки и ушла. Я же, ревя в голос, вся в слезах и соплях, бросилась к мальчику домой, чтобы его предупредить. Дома его не оказалось, так что я принялась бродить по улицам в надежде его встретить, и в конце концов нашла — он как раз собирался играть в футбол с другими мальчишками. Я призналась ему в своем преступлении, и он принял мое слезное раскаяние с царственным спокойствием. Ему было на все это плевать с высокой колокольни.
Зато я с тех пор прекрасно знаю, какую боль испытывает предатель.”
ОТЗЫВЫ ЧИТАТЕЛЕЙ
ОТЗЫВЫ ЧИТАТЕЛЕЙ
Замечательная книга, отражает нашу историю – такую, какая она была на самом деле.
Виктория Талантова, Дания
Книга проглатывается на одном дыхании. Хоть я и 78-го года рождения, но все истории из книги близки для восприятия. Уверена, любой кто прочтёт, не останется равнодушным ни к рассказу, ни к самому стилю написания - лёгкому, объёмному, содержательному.
Елена Ферусова, Барселона
Спасибо Соне и вам! Вам за то, что выпускаете в мир такие интересные книги. Меня тронула. Было очень интересно читать. Книга искрометная, через юмор в ней описывается исторический пласт жизни людей в Советском Союзе. Я по-другому взглянула на этот период истории, и можно сказать, что книга помогла в каком-то смысле объединить мои разрозненные знания и представления о том времени: я застала лишь самый конец: конец 80-х и мало что лично помню.
Анастасия Иващенко, Москва
ЕЩЁ ОТЗЫВЫ
ЕЩЁ ОТЗЫВЫ
Это удивительная книга
Это удивительная книга
Я датчанка, но провела много лет в СССР и в России. Я читала эту удивительную книгу по-датски. "Собака здорова" получила блестящие рецензии в Дании и была принята с восторгом датскими читателями за уникальный голос и стиль автора. За иронию и юмор и за полное отсутствие сентиментальности в самых трудных и грустных моментах жизни.
Rikke Helms, Дания
Прочла
Прочла
Не то что бы ново, но я люблю такого плана воспоминания, с юмором, смех сквозь слезы, жизнь, которая богаче фантазии, такая обычная, обыденная жизнь, в которой вся история страны. Хорошо, не вся, конечно, ведь у многих в те годы все было совсем иначе, но тех, у кого так, очень много и мне лично они очень близки. Спасибо Соне за хороший слог, а Вам за издание.
Надя Кузнецова, Чили
.
ПОСЛУШАТЬ ФРАГМЕНТ АУДИОКНИГИ
ПОСЛУШАТЬ ФРАГМЕНТ АУДИОКНИГИ
ТЕАТРАЛЬНАЯ ПОСТАНОВКА
ТЕАТРАЛЬНАЯ ПОСТАНОВКА
По этой книге написана и поставлена пьеса-монолог «Собака здорова», которая по рейтингу CPH-CULTURE получила статус «Лучшая датская пьеса 2014 года»
По этой книге написана и поставлена пьеса-монолог «Собака здорова», которая по рейтингу CPH-CULTURE получила статус «Лучшая датская пьеса 2014 года»
Возраст любви
Возраст любви
“Первым западным фильмом, закупленным для показа в Советском Союзе после смерти Сталина, стал аргентинский мюзикл под названием «Возраст любви». Уж не знаю, почему выбор пал именно на аргентинский фильм, с Аргентиной нас ничего не роднило ни в культурном, ни в языковом, ни в географическом отношении. Наверное, после стольких лет страданий и чудовищных испытаний русские люди просто хотели забыться. Главную роль в фильме играла Лолита Торрес, и всю огромную советскую территорию от Москвы до Владивостока захлестнуло волной лолитомании. В честь Лолиты называли дочерей. Женщины делали прически, как у Лолиты, и одевались, как Лолита. Вся страна впитывала в себя песни Лолиты, как земля впитывает теплый дождь после долгой засухи.”
“Первым западным фильмом, закупленным для показа в Советском Союзе после смерти Сталина, стал аргентинский мюзикл под названием «Возраст любви». Уж не знаю, почему выбор пал именно на аргентинский фильм, с Аргентиной нас ничего не роднило ни в культурном, ни в языковом, ни в географическом отношении. Наверное, после стольких лет страданий и чудовищных испытаний русские люди просто хотели забыться. Главную роль в фильме играла Лолита Торрес, и всю огромную советскую территорию от Москвы до Владивостока захлестнуло волной лолитомании. В честь Лолиты называли дочерей. Женщины делали прически, как у Лолиты, и одевались, как Лолита. Вся страна впитывала в себя песни Лолиты, как земля впитывает теплый дождь после долгой засухи.”
“Эта история произошла в конце лета 1952 года, незадолго до того, как я пошла в первый класс. Мы гостили у тети в Литве, и там меня укусила собака — маленькая беленькая собачка, нечаянно цапнула, заигравшись. Пустячная царапина, ничего серьезного, но тем не менее мне назначили целый курс прививок от бешенства: сорок уколов в живот. Эти уколы мне продолжали делать и после того, как мы вернулись домой в Ленинград.
Сталину тогда оставалось жить восемь месяцев.
/…/
Мы с мамой тем временем готовились к школе. Мама шила кармашки из зеленого сукна, которые соединялись потом в длинные полоски. Это была наша азбука. Я жила в разноцветном водовороте букв.
/…/
В то позднее лето сталинской деспотии преследования евреев никого уже не удивляли. Люди снова начали бесследно пропадать. Из-за того, что мама была еврейкой, ее выгнали с работы в химическом НИИ, она долго не могла никуда устроиться и в конце концов, чтобы как-то прокормиться, выучилась на маникюршу. Это было востребованное занятие — несмотря на убийства дядей, теть, мужей, возлюбленных, братьев и сестер, женщины все равно продолжали ходить в парикмахерскую и делать маникюр.
Однажды маме позвонили и, ничего не объяснив, приказали немедленно явиться на почту. Господи, почему именно на почту-то? Казалось бы, самое мирное место из всех возможных!
/…/
Я помню мамин ужас и свое недоумение — я совсем не понимала, чего она боится.
Мама собрала теплые вещи, заперла нашу комнату на ключ, и мы отправились в путь.
/…/
На почте нас с мамой провели в служебное помещение, где уже поджидали двое мужчин. Один из них выложил на стол перед мамой телеграмму.
— Объясните, что это значит! — потребовал он.
Телеграмма была из Литвы на мамино имя. По маминым щекам покатились слезы. Она громко прочитала: «Собака здорова». Только эти два слова, ничего больше — ведь каждое слово стоило денег. Мама непонимающе уставилась на телеграмму и зарыдала. Хотя — что же тут непонятного? Она повторила: «Собака здорова».
Ну, конечно: собаку обследовали, и выяснилось, что она абсолютно здорова, а значит, мне не нужно больше делать уколы. И это вовсе никакая не шифровка, и мама — не шпион и не враг народа, и не имеет никакого отношения к партизанам из литовских лесов. Советский Союз может спать спокойно.
Мама смотрела на мужчин, продолжая рыдать, но тут до нее окончательно дошел смысл прочитанного и она принялась объяснять, в чем дело.
— Сонечка, — сказала мама, — покажи им животик!
Я с готовностью задрала кофточку, демонстрируя многочисленные следы от уколов. Какое счастье, что я пошла с мамой!
Нам повезло. Нас отпустили, и собранная мамой одежда не понадобилась. Когда мы вышли на улицу, мама остановилась и расхохоталась, хотя по щекам у нее по-прежнему катились слезы.
— Идиоты! — воскликнула она. У меня в ушах до сих пор стоит тот ее смех. Мама смеялась всю дорогу домой.
Это была моя первая встреча с чудовищем, его первая попытка до меня дотянуться.
Это был день, когда у нашей семьи появился девиз. «Собака здорова!» — объявляли мы всякий раз, когда выяснялось, что горизонт чист и бояться нечего.”
Мы в космосе!
Мы в космосе!
“12 апреля 1961 года мама, у которой была парализована вся левая сторона тела, повернула ко мне заплаканное лицо. Это были слезы радости. Она сказала:
“12 апреля 1961 года мама, у которой была парализована вся левая сторона тела, повернула ко мне заплаканное лицо. Это были слезы радости. Она сказала:
— Ты только подумай, что я до этого дожила! Мы в космосе!
— Ты только подумай, что я до этого дожила! Мы в космосе!
Именно так: не «человек в космосе», не «Гагарин в космосе», нет, она триумфально заявила: «Мы в космосе!».”
Именно так: не «человек в космосе», не «Гагарин в космосе», нет, она триумфально заявила: «Мы в космосе!».”
Товарищи, возвращаем кружки
Товарищи, возвращаем кружки
“Прямо за углом я обнаружила маленький, размером с чуть подросшую телефонную будку, пивной ларек. Время от времени женщина высовывалась в окошко и кричала: «Товарищи, возвращаем кружки, кружки возвращаем!”
“Прямо за углом я обнаружила маленький, размером с чуть подросшую телефонную будку, пивной ларек. Время от времени женщина высовывалась в окошко и кричала: «Товарищи, возвращаем кружки, кружки возвращаем!”
.
“Целую тебя мой милый, хороший, любимый муж.
“Целую тебя мой милый, хороший, любимый муж.
Твоя С.
Твоя С.
Передай мне еще 2-х копеечные монеты.
Передай мне еще 2-х копеечные монеты.
Как только я смогу вставать сразу буду звонить.”
Как только я смогу вставать сразу буду звонить.”
«геолог» - «свободный человек»
«геолог» - «свободный человек»
“Геологов всегда окутывал романтический флер, ведь они отправлялись в долгие, по четыре-пять месяцев, экспедиции, осваивая неизведанные уголки Советского Союза. Геологи в народном сознании были прочно связаны со свободой и выходом за пределы привычного. Мы говорили «геолог» и подразумевали «свободный человек». Говорили «свободный человек» и подразумевали «геолог». ”
“Геологов всегда окутывал романтический флер, ведь они отправлялись в долгие, по четыре-пять месяцев, экспедиции, осваивая неизведанные уголки Советского Союза. Геологи в народном сознании были прочно связаны со свободой и выходом за пределы привычного. Мы говорили «геолог» и подразумевали «свободный человек». Говорили «свободный человек» и подразумевали «геолог». ”
.
“Дело в том, что Оле приехал в Ленинград на отцовском «Фольксвагене» — пузатеньком таком блестящем черном «жуке». Для любого советского человека это была невиданная, неслыханная и непозволительная роскошь. Судите сами: в Советском Союзе не существовало автосалонов, машины распределялись через предприятия — не любые, конечно, а отдельные особо важные и избранные предприятия. Так что кто достоин, а кто не достоин иметь машину, решалось на рабочем месте.”
“Дело в том, что Оле приехал в Ленинград на отцовском «Фольксвагене» — пузатеньком таком блестящем черном «жуке». Для любого советского человека это была невиданная, неслыханная и непозволительная роскошь. Судите сами: в Советском Союзе не существовало автосалонов, машины распределялись через предприятия — не любые, конечно, а отдельные особо важные и избранные предприятия. Так что кто достоин, а кто не достоин иметь машину, решалось на рабочем месте.”
"Доченька, родная моя.
"Доченька, родная моя.
Каждый день утром и вечером я с надеждой спускаюсь к почтовому ящику и разочарованный возвращаюсь. Каждую ночь примерно до 2-х-3-х часов сочиняю тебе письма, но изложить все мои мысли и чувства на бумаге не могу. Не получается.”
Каждый день утром и вечером я с надеждой спускаюсь к почтовому ящику и разочарованный возвращаюсь. Каждую ночь примерно до 2-х-3-х часов сочиняю тебе письма, но изложить все мои мысли и чувства на бумаге не могу. Не получается.”
Соня, или Софа, или Сонечка
Соня, или Софа, или Сонечка
“В России при официальном обращении к человеку используется два имени: его собственное и имя его отца. У меня в паспорте в графе «Имя» написано «София». Друзья зовут меня Соня, или Софа, или Сонечка. Все это — одно и то же имя. Моего отца звали Лазарь. Поэтому, пока я жила в Советском Союзе, у меня в паспорте было написано: София Лазаревна.
“В России при официальном обращении к человеку используется два имени: его собственное и имя его отца. У меня в паспорте в графе «Имя» написано «София». Друзья зовут меня Соня, или Софа, или Сонечка. Все это — одно и то же имя. Моего отца звали Лазарь. Поэтому, пока я жила в Советском Союзе, у меня в паспорте было написано: София Лазаревна.
В мире есть только одна инстанция, которая называла меня Софией Лазаревной, и это — КГБ.”
В мире есть только одна инстанция, которая называла меня Софией Лазаревной, и это — КГБ.”
РЕЦЕНЗИИ НА КНИГУ
РЕЦЕНЗИИ НА КНИГУ
Рецензия издателя Анны Сандермоен
Рецензия издателя Анны Сандермоен
Это реальная история реального человека – Сони Вестерхольт. Сейчас она уже давно и благополучно живет в Дании, но родилась она в Таллинне, а выросла в СССР в городе Ленинград и в годы железного занавеса встретила мужчину из Дании. Они полюбили друг друга, решили пожениться и уехать жить в Данию. Соне как советской гражданке это удалось с огромным трудом – ей пришлось пройти сквозь множество препонов и заплатить за это большую цену...
ЕЩЁ РЕЦЕНЗИИ
ЕЩЁ РЕЦЕНЗИИ
Уникальность этой книги в том, что автор делится этой историей не с нами, ее бывшими соотечественниками, а со своими новыми соотечественниками, датчанами, на датском языке. В Дании эта книга моментально стала бестселлером и по ней даже поставлена пьеса. Мы перевели и издали эту книгу на русском языке в 2017 году. Книга оформлена иллюстрациями художника Александра Флоренского – прославившегося своими иллюстрациями книг Довлатова.
Прочитав историю Сони, мы – сегодняшние да и вчерашние жители России – можем посмотреть на себя, своих родителей и дедушек с бабушками со стороны, извне ситуации, к которой мы все привыкли и многого просто не замечаем. Соня в своей книге подмечает массу интересных деталей из нашей ежедневной жизни и образа мыслей. Автор с искрометным юмором, сдабривая свой рассказ анекдотами, популярными в советские времена, рассказывает о своем детстве, молодости и юности в СССР.
Приятного и умного чтения, друзья!
Дверь наощупь или Взгляд изнутри
Дверь наощупь или Взгляд изнутри
В непринужденной беседе удивительная женщина рассказывает историю своей молодости.
И несмотря на то, что нас разделяют десятилетия, кажется, мы знакомы давно… Такова тональность этой книги: ее не писали, она была рассказана. Более того, рассказана для «других», не имеющих товарного знака «сделано в СССР».
Эту книгу не стоит читать тем, кто не готов смеяться над собой и дорожит своим сном. В блистательном «ожерелье» из 15 рассказов разными гранями отражается причудливо-смешная, трагически-страшная, абсурдно-грустная и счастливо-несчастная советская жизнь. Советская ли? Пожалуй, это истории и о нас, выросших на развалинах коммунистической идеологии и продолжающих жить-выживать на постсоветском пространстве. Здесь нет ностальгии, как нет и ненависти (это сильное чувство мелькает лишь единожды). Зато есть невероятное презрение к «системе, помешанной на послушании» (с. 74). Оно «струится» между строк, причудливо переплетаясь с трепетным чувством душевной теплоты к близким людям и народу, «повидавшему всякое» (с. 61).
Атмосферный флер этой книги отсылает к «Одесским рассказам» И. Бабеля. Ах, этот тонкий еврейский юмор, изящно порхающий между легендарными ленинградскими коммуналками и валютными магазинами «Березка», вечными очередями с невозможностью что-либо купить и жизненной необходимостью достать хоть что-нибудь, коммунистической бесполостью гендерных отношений и остроумными выводами о сексуальной подоплеке русского мата, насмешкой над «всевидящим оком» КГБ и наслаждением «запретными» отношениями с иностранцем.
На художественную нить повествования мастерски нанизываются авторские комментарии, анекдоты «к месту», песни-иллюстрации, житейские задачки, письма из личного архива и даже рецепты, а констатирующая фраза из обычного письма «собака здорова» обретает кодовое значение «горизонт чист и бояться нечего» (с. 28).
Несколько скабрезным может показаться рассказ «Секс в СССР», но это мимолетное ощущение уносится потоком живого искрометного юмора и тонет в обнаженно искренней тоске об утраченных близких. Именно чувство скоротечности жизни оказывается «базовой нотой» этой книги.
К сожалению, принцип цикличности остается неизменным, и история снова повторяется: «Моя любимая родина напоминает порой слепого в запертой комнате, который в панике мечется, пытаясь наощупь найти дверь» (с. 121).
Эту книгу хочется перечитывать, и, перелистнув последнюю страницу, вновь возвращаться… к разговору с удивительной Соней Вестерхольт.
Ekateryna Podporinova
История состоит из людей. Каждый человек — это история.
История состоит из людей. Каждый человек — это история.
История – это не просто перечень фактов, не сухая хроника на страницах учебников. История состоит из людей. Каждый человек — это история. Книга Сони Вестерхольт «Собака здорова» – стала для меня ярким примером живой истории.
Я не застала СССР, родилась уже после распада. Для меня в этой книге не было ничего, что отождествлялось бы с личными воспоминаниями. Но меня всегда интересовала история. И в отличии от учебников, в этой книге она представляется как никогда близкой и настоящей. Потому что изложена была под призмой личного восприятия автора. То есть не скупым изложением фактов как в учебнике, а чувствами и жизненными переживаниями. Из уст автора черно-белые картинки исторической хроники превращались в яркий цветной фильм, который в мыслях у меня проигрывался в такой специфичной цветовой гамме, которую можно увидеть при просмотре советского кино, в таких приятных и мягких цветах (уж не знаю насколько понятно я выразила свои ощущения).
Юмор. Конечно, юмор в книге был. Несмотря на трагичные и сложные эпизоды, вся история пропитана юмором и самоиронией. И, пожалуй, именно это помогало выживать в советской действительности. Смеяться в глаза тому, чего боишься, иронизировать над собственной жизнью, чтобы не оставить внутри места для страха и боли. Да и учитывая национальность автора – без юмора тут в любом случае обойтись невозможно.
«Собака здорова» - однозначно стоит того, чтобы провести с ней пару свободных вечеров.
Сейчас очень модно читать книги о саморазвитии, о том, как добиться успеха и т.д. Но для меня такие книги не сравняются с такими историями как эта. Я вижу в этой книге силу воли, терпение, любовь, жажду к жизни, и несмотря на все трудности стремление к счастью. Такие истории подпитывают мою мотивацию, показывают, что нет ничего невозможного.
Мне книга зашла легко и не навязчиво. Что удивительно, поскольку нельзя сказать, что это пересказ безоблачной счастливой жизни.
Стоит ли читать? Однозначно да! Чтобы события прошлого стали чем-то большим, чем абзац в учебнике. Чтобы напомнить себе, что за счастье иногда нужно бороться. Чтобы вспомнить о том, что близкие люди не вечны. Чтобы понять, что все в жизни временно и хорошее, и плохое, а потому не отчаиваться, когда плохо, и ценить, когда хорошо.
Дарина
Книги, которые не издаются в России, мы издаем в Швейцарии!
Книги, которые не издаются в России, мы издаем в Швейцарии!
Это мемуары русскоязычных эмигрантов.
Это мемуары русскоязычных эмигрантов.
“Моя мама однажды съела кошку, и я всю жизнь пыталась представить, как эту кошку убивали.”
“Моя мама однажды съела кошку, и я всю жизнь пыталась представить, как эту кошку убивали.”
Page updated
Google Sites
Report abuse